Гендерные особенности кардиоренальных взаимоотношений и цитокинового статуса у больных хронической болезнью почек


DOI: https://dx.doi.org/10.18565/nephrology.2019.2.20-26

И.Т. Муркамилов, К.А. Айтбаев, В.В. Фомин

1) Кыргызская государственная медицинская академия им. И.К. Ахунбаева, Бишкек, Киргизия; 2) Кыргызско-Российский Славянский университет им. первого Президента России Б.Н. Ельцина, Бишкек, Киргизия; 3) Научно-исследовательский институт молекулярной биологии и медицины, Бишкек, Кыргызстан; 4) ФГБОУ ВО «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова», Москва, Россия
Цель. Оценка сердечно-сосудистых нарушений и цитокинового статуса, их взаимосвязи со скоростью клубочковой фильтрации у мужчин и женщин на преддиализной стадии хронической болезни почек (ХБП).
Материал и методы. Обследованы 170 больных в возрасте от 19 до 86 лет, страдавших ХБП с высоким и очень высоким (дополнительным) сердечно-сосудистым риском. Средний возраст обследованных больных составил 56,2±13,9 года. ХБП диагностировали в соответствии с рекомендациями Научного общества нефрологов России. Были оценены уровни интерлейкина-6 (ИЛ-6), ИЛ-10 в сыворотке крови. Скорость клубочковой фильтрации (СКФ) рассчитывали по методике F.J. Hoek et al., предложенной в 2003 г. (80,35/цистатин С-4,32=СКФ). Всем больным проведено ультразвуковое исследование сердца, сосудов и измерено центральное артериальное давление. Больные были рандомизированы в две сопоставимые по возрасту, антропометрическим и гемодинамическим параметрам группы: 1-я (n=77) – женщины, 2-я (n=93) – мужчины.
Результаты. Снижение СКФ менее 60 мл/мин/1,73 м2 выявлялено у 49,4% обследованных больных. В группе мужчин достоверно чаще регистрировалась С4 стадия ХБП. Диаметр выносящего тракта аорты (3,31±0,35 против 3,11±0,40 см; p<0,05), толщина комплекса интима-медиа сонных артерий (КИМ СА) (1,12 против 0,97 мм; p<0,05), размер левого предсердия (3,98±0,57 против 3,75±0,59 см; p<0,05), конечный диастолический размер левого желудочка (ЛЖ) (5,24±0,66 против 4,97±0,43 см; p<0,05), толщина межжелудочковой перегородки (0,983±0,179 против 0,925±0,180 см; p<0,05) и масса миокарда ЛЖ (200,51±70,50 против 171,18±57,87 гр; p<0,05) были достоверно выше, а фракция выброса ЛЖ (52,47±12,36 против 58,28±5,79%; p<0,05), напротив, существенно ниже у мужчин по сравнению с лицами женского пола. У мужчин существенно чаще выявлялась концентрическая гипертрофия [16 (48,5%) против 10 (33,3%); р<0,05] и концентрическое ремоделирование ЛЖ [12 (12,9%) против 4 (5,1%); р<0,05] по сравнению с женщинами. В то же время у женщин число лиц с эксцентрической гипертрофией ЛЖ было достоверно выше, чем у мужчин [20 (66,7%) против 17 (51,5%); р<0,05]. Значения медианы и межквартильного диапазона ИЛ-10 [6,122 (2,381–7,204) против 4,167 (1,761–7,500) пг/мл; p<0,05], концентрация цистатина С и креатинина крови были достоверно выше, а СКФ – ниже у мужчин по сравнению с женщинами.
У мужчин регистрировалась также тесная взаимосвязь величины СКФ с центральным артериальным давлением (r=-0,364; р=0,001) и КИМ СА (r=-0,342; р=0,001). В то же время в группе женщин достоверная связь отмечена между уровнем СКФ и концентрацией ИЛ-10 сыворотки крови (r=-0,243; р=0,023).
Заключение. У больных ХБП мужского пола изменения со стороны цитокинового статуса и кардиоренальных взаимоотношений были более выраженными по сравнению с лицами женского пола.
Ключевые слова: хроническая болезнь почек, сердечно-сосудистые заболевания, скорость клубочковой фильтрации, цитокины

Введение

Высокая распространенность и серьезное медико-социальное значение определяют глобальность проблемы хронической болезни почек (ХБП). По данным M. Naghavi et al. (2013), ХБП напрямую стала причиной 956 тыс. смертей во всем мире и заняла 13-е место среди всех причин смерти [1]. Важная роль ХБП в смертности от сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) признается всеми исследователями [2, 3]. К наиболее распространенным осложнениям ХБП относятся ССЗ, они регистрируются еще на преддиализной стадии, а на этапе терапии программным гемодиализом создают определенное бремя для клиницистов [4–6]. Данное обстоятельство диктует необходимость выявления и коррекции сердечно-сосудистых нарушений на ранней стадии ХБП в надежде на предупреждение смертности от них в будущем. В связи с этим следует отметить малочисленность исследований, посвященных изучению половых различий в сердечно-сосудистой заболеваемости и их влиянию на прогноз у больных ХБП.

Целью нашего исследования стала оценка сердечно-сосудистых нарушений и цитокинового статуса, их взаимосвязь со скоростью клубочковой фильтрации (СКФ) у мужчин и женщин на преддиализной стадии ХБП.

Материал и методы

В ходе проведенного исследования были обследованы 170 больных в возрасте от 19 до 86 лет, страдавших ХБП с высоким и очень высоким (дополнительным) сердечно-сосудистым риском. Средний возраст обследованных больных составил 56,2±13,9 года. Исследование одобрено этическим комитетом КГМА им. И.К. Ахунбаева (Бишкек) и получено информированное согласие больных на исследование. ХБП диагностировали согласно рекомендациям Научного общества нефрологов России (2012) [6]. СКФ рассчитывали, используя методику F.J. Hoek et al., предложенную в 2003 г. (СКФ=80,35/цистатин С-4,32) [7]. Все обследованные больные (n=170) были подразделены на две группы: женщины (n=77) и мужчины (n=93). Критериями включения в исследование служили наличие у пациентов диагноза ХБП и их информированное согласие. В исследование не были включены пациенты с врожденными и приобретенными пороками сердца, циррозом печени и 5Д стадией ХБП, а также принимавшие высокие дозы глюкокортикоидов, страдавшие лихорадкой, тиреотоксикозом, паранеопластическими процессами, и беременные женщины. Измерение артериального давления (АД), роста (см), массы тела (кг) и расчет индекса массы тела (ИМТ, кг/м2) проводили по общепринятой методике.

Всем больным определили уровень общего холестерина (ОХС), мочевой кислоты, С-реактивного белка (СРБ), калия, кальция, натрия, цистатина С и креатинина сыворотки крови. Кроме того, исследовали содержание интерлейкина-6 (ИЛ-6) (пг/мл) и ИЛ-10 в сыворотке крови методом твердофазного иммуноферментного анализа с использованием набора реагентов ЗАО «Вектор-Бест» (Новосибирск, Россия). Учет результатов исследования осуществлен на сканере ChroMate Microplate Reader (США, 2015).

Для выявления признаков поражения сердечно-сосудистой системы проводили эхокардиографическое (ЭхоКГ) исследование на аппарате «Vivid q» (США, 2014) и регистрацию центрального (систолического) АД с помощью прибора «АнгиоСкан», Россия) [8]. Протокол ЭхоКГ исследования включал измерение диаметра выносящего отдела аорты, линейного размера левого предсердия (ЛП, см), конечного систолического размера (КСР, см), конечного систолического объема (КСО, мл), конечного диастолического размера (КДР, см), конечного диастолического объема (КДО, мл), фракции выброса (ФВ, %) левого желудочка (ЛЖ) и ударного объема ЛЖ (мл). Оценивали толщину межжелудочковой перегородки (ТМЖП, см) и задней стенки ЛЖ (ТЗСЛЖ, см). ФВ ЛЖ определялась по способу Simpson, а массу миокарда ЛЖ (ММЛЖ, г) рассчитывали по методике R.B. Devereux et al. [9, 10]: ММЛЖ=0,8-{1,04-(КДР+МЖП+ЗСЛЖ)3-КДР3}+0,6. Для оценки гипертрофии ЛЖ (ГЛЖ) рассчитывали индекс массы миокарда ЛЖ (ИММЛЖ, г/м2) [11]. За ГЛЖ принимали величины ИММЛЖ 95 г/м2 и более для женщин, 115 г/м2 и более – для мужчин. Индекс относительной толщины стенки (ОТС) ЛЖ рассчитывали по формуле: 2Н/D=(МЖПд+ЗСЛЖд)/КДР. В зависимости от показателя ИММЛЖ и величины ОТС ЛЖ были выделены следующие варианты изменения геометрии ЛЖ [11]: нормальная геометрия ЛЖ (ОТС<0,42; нормальный ИММЛЖ), концентрическое ремоделирование (ОТС≥0,42; нормальный ИММЛЖ), концентрическая гипертрофия (ОТС≥0,42; ИММЛЖ больше нормы), эксцентрическая гипертрофия (ОТС<0,42; ИММЛЖ больше нормы). Исследование структурных изменений сонных артерий (СА) проведено на аппарате General Electric «Vivid q» Dimension (M4S-RS) линейными (8L-RS) датчиками в В-режиме (США, 2017). При этом оценивали общую СА на проксимальном и дистальном отделах, толщину комплекса интима-медиа (КИМ, мм) ОСА. Измерение толщины КИМ проводилось трижды, в расчет была взята средняя толщина КИМ, т.е. среднее арифметическое между толщиной КИМ правой (d) и левой (s) общей СА. За утолщение принимали увеличение толщины КИМ более 0,9 мм, за атеросклеротическую бляшку – увеличение толщины КИМ более 1,5 мм [12]. Критерием субклинического и клинического атеросклеротического поражения общей СА считали среднее значение толщины КИМ от 0,9 до 1,3 и ≥1,5 мм соответственно [12].

Статистическая обработка полученных данных произведена с использованием пакета статистических программ Statistica 10.0. Данные представлены в виде медианы (25–75 процентилей). Различия между группами оценены с помощью критериев Манна–Уитни (в случае непараметрического распределения признака) и t-критерия Стьюдента (при наличии признаков с нормальным распределением). Корреляционный анализ проведен по критерию Пирсона (для переменных с нормальным распределением) и коэффициент Спирмена (для переменных с непараметрическим распределением). Статистически значимыми различия считались при значениях р<0,05.

Результаты

Наличие почечной недостаточности, т.е. снижение СКФ менее 60 мл/мин/1,73 м2, имело место у 84 (49,4%) обследованных больных. Численность больных ХБП С2 и С3А стадиями заболевания была наиболее многочисленной и составила 67 (39,4%) и 37 (21,7%) соответственно. Напротив, доля лиц с С5 стадией ХБП оказалась малочисленной – 13 (7,6%). За исключением С4 стадии, обследованные больные по градациям ХБП были схожими (табл. 1). В когорте мужчин достоверно чаще выявлялась С4-стадия ХБП (p<0,05). Не было достоверных различий по нозологическим структурам заболевания, ассоциированных с ХБП. Лица с хронической обструктивной болезнью легких (ХОБЛ) встречались чаще в группе мужчин, чем женщин: 19 (20,4%) против 7 (9,1%) (p<0,05). Средний возраст обследованных больных, величина ИМТ, частота сердечных сокращений, уровни систолического, центрального и диастолического АД в исследуемых группах были идентичными (табл. 2).

При анализе показателей ЭхоКГ выявлены следующие различия. Так, в группе мужчин диаметр выносящего тракта аорты 3,31±0,35 против 3,11±0,40 см (p<0,05), линейный размер ЛП 3,98±0,57 против 3,75±0,59 см (p<0,05), КДР ЛЖ 5,24±0,66 против 4,97±0,43 см (p<0,05), ТМЖП 0,983±0,179 против 0,925±0,180 см (p<0,05) и ММЛЖ 200,51±70,50 против 171,18±57,87 гр (p<0,05) оказались достоверно выше, а ФВ ЛЖ 52,47±12,36 против 58,28±5,79% (p<0,05) существенно ниже по сравнению с лицами женского пола. Объемные показатели ЛЖ (КДО и КСО), за исключением УО, также были существенно выше у мужчин (p<0,05). Скоростные индексы ЛЖ, такие как Е/А и DT, а также величина ОТС в изучаемых группах были равнозначными (p>0,05). Анализ типов структурных изменений ЛЖ продемонстрировал, что частота встречаемости ГЛЖ в исследуемых группах была схожей (табл. 2). При оценке вариантов структурной модификации ЛЖ установлено, что у мужчин существенно чаще выявляется концентрическая гипертрофия – 16 (48,5%) против 10 (33,3%) (р<0,05), и концентрическое ремоделирование ЛЖ – 12 (12,9%) против 4 (5,1%) (р<0,05) по сравнению с женщинами. Однако число женщин с эксцентрической ГЛЖ было достоверно выше, чем у мужчин, и составило 20 (66,7%) против 17 (51,5%) (р<0,05). Тогда как у мужчин по сравнению с женщинами регистрировалось статистически значимое увеличение толщины КИМ ОСА (р<0,05).

Нами не было выявлено достоверных различий по уровню натрия и кальция сыворотки крови между женщинами и мужчинами (p>0,05). Содержание ОХС и калия сыворотки крови было существенно выше у женщин (табл. 3), концентрация мочевой кислоты, напротив, у мужчин (p<0,05). Межгрупповой анализ по цитокиновому статусу показал достоверно более высокие значения медианы и интерквартильного диапазона ИЛ-10 сыворотки крови: 6,122 (2,381–7,204) против 4,167 (1,761–7,500) пг/мл (p<0,05) у лиц мужского пола по сравнению с женщинами. Различия по уровню ИЛ-6 в исследуемых группах выявлено не было (табл. 3). Важно отметить, что у мужчин концентрации цистатина С и креатинина крови были достоверно выше по сравнению с женщинами: 1,34 (1,07–2,06) против 1,20 (0,94–1,57) мг/л (p<0,05) и 96,5 (74,0–149,0) против 75,7 (61,0–103,6) мкмоль/л (p<0,05) соответственно, а величина СКФ – существенно ниже: 55,6 (34,6–70,7) против 62,3 (46,6–80,6) мл/мин (p<0,05).

Корреляционный анализ, проведенный между показателями центрального АД, ИММЛЖ, ОТС ЛЖ, средней толщиной КИМ ОСА, концентрацией ИЛ-6 и -10 сыворотки крови, выявил достоверные прямые и обратные взаимосвязи. В частности, обратная взаимосвязь выявлена между величиной СКФ и значениями ТМЖП, ТЗСЛЖ, ОТС ЛЖ и ИММЛЖ в группе как женщин, так и мужчин (табл. 4). Однако у мужчин выявлена тесная отрицательная взаимосвязь СКФ с центральным АД (r=-0,364; р=0,001) и КИМ ОСА (r=-0,342; р=0,001), чего у женщин отмечено не было. Напротив, в группе женщин получена тесная корреляционная связь между величиной СКФ и концентрацией ИЛ-10 сыворотки крови (r=-0,243; р=0,023).

Обсуждение

В настоящее время существенно расширились представления о кардиоренальных взаимоотношениях в клинике внутренних болезней [13–15]. Особое значение в развитии снижения функциональной способности почек в последние годы отводят венозному застою и повышению центрального венозного давления [16]. Они приводят к снижению фильтрационного давления в капиллярах клубочков и способствуют замедлению СКФ [17]. Это безусловно приводит к дополнительному развитию гемодинамических нарушений, нейрогуморальной активации, эндотелиальной дисфункции, атеросклерозу и воспалению [18, 19]. Роль воспаления на всех этапах прогрессирования ХБП весьма велика. Изложенные механизмы двусторонних взаимоотношений (дисфункции почек и сердца) полностью нашли подтверждение в нашем исследовании (табл. 2, 3). Так, несмотря на сходство исследуемых групп по возрасту и параметрам гемодинамики, у мужчин размеры выносящего тракта аорты, ЛП, КДР, КДО и КСО ЛЖ оказались существенно выше, а ФВ ЛЖ – значимо ниже (табл. 2). Выявленные сдвиги ассоциировались с замедлением СКФ и ростом концентрации цистатина С и креатинина сыворотки крови (табл. 3). К тому же у мужчин частота неблагоприятных вариантов структурной перестройки ЛЖ оказалась выше, хотя показатели встречаемости ГЛЖ и величины ИММЛЖ в изучаемых группах достоверно не различались.

При прогрессировании кардиоренальных взаимоотношений и дальнейшем снижении ФВ ЛЖ у больных ХБП ренальный кровоток уменьшается, что приводит к снижению СКФ, повреждению базальной мембраны клубочков и потере ее заряда селективности [17, 18]. Это вызывает активацию воспалительных и вазоактивных генов, секрецию медиаторов воспаления.

В дальнейшем в интерстициальное пространство привлекаются моноциты и Т-лимфоциты, что в свою очередь ведет к активации фибробластов, синтезу внеклеточного матрикса и развитию интерстициального фиброза и нефросклероза [19]. Активации фибробластов также способствует вазоконстрикции около канальцевых сосудов с развитием ишемии. Секретируемые клетками интерстициального пространства цитокины ускоряют прогрессирование не только ХБП, но и ССЗ [20]. В ранее проведенном экспериментальном исследовании установлена тесная связь между концентрацией ИЛ-6 и ММЛЖ [21]. А в более поздних работах обобщены молекулярно-генетические аспекты изменения сердечных структур и их связь с цитокинами сыворотки крови [22]. В нашем исследовании выявленные изменения со стороны сердца и функции почек сопровождались достоверным ростом концентрации ИЛ-10 сыворотки крови у мужчин (табл. 3). Однако стоит отметить, что корреляционный анализ выявил тесную связь между повышением уровня ИЛ-10 и снижением СКФ только у женщин. В норме цитокины если и содержатся в сыворотке крови, то в концентрациях, не достаточных для проявления их биологических эффектов. Накопленные данные последних лет свидетельствуют о значительных вариациях цитокиновых показателей, связанных с различными экологическими условиями проживания, образом и качеством жизни, уровнем медицинского обслуживания, а также с возрастом обследуемых, что обусловливает необходимость определения нормального уровня цитокинов периферической крови для каждого региона, пола и возрастной группы с учетом генетических особенностей [23]. ИЛ-10 вызывает противовоспалительные эффекты, однако значительное его повышение ассоциировано с гиперчувствительностью немедленного типа и развитием ряда патологических состояний [24].

Обсуждая вопросы, касающиеся структурной перестройки миокарда ЛЖ у больных ХБП, стоит отметить, что концентрическая ГЛЖ является прогностически неблагоприятным типом структурно-функциональной перестройки сердца, с которым связано наибольшее число сердечно-сосудистых осложнений (ССО) [25]. Отдельные исследователи [26, 27] показали, что при наличии концентрической ГЛЖ вероятность развития ССО очень высока по сравнению с эксцентрическим типом ГЛЖ [28]. Перегрузка объемом и дилатация полостей сердца лежат в основе возникновения эксцентрического варианта ГЛЖ, который наблюдался у 20 (66,7%) женщин и 17 (51,5%) мужчин (табл. 2). Половые особенности структурно-функциональных изменений ЛЖ и ренальной дисфункции у лиц с ХБП были отражены в ранее проведенных нами исследованиях [29, 30].

Важно отметить, что при увеличении толщины КИМ ОСА у мужчин вероятность развития транзиторной ишемической атаки или церебрального инсульта увеличивается примерно в 2 раза [31]. В исследовании SMART (Second Manifestation of Arterial Disease) показана ассоциация увеличения КИМ ОСА с высоким риском ишемического инсульта [32]. Полученные данные в нашей работе (табл. 2, 3) сопоставимы с результатами недавно проведенных исследований, где повышение концентрации цитокинов (ИЛ-10) ассоциируется с утолщением КИМ [33, 34]. В настоящем исследовании мы продемонстрировали, что в группе мужчин, больных ХБП, выявлялись достоверные структурные изменения геометрии ЛЖ, ассоциированные с ростом уровня ИЛ-10 сыворотки крови и снижением азотовыделительной функции почек.

Заключение

Таким образом, полученные данные свидетельствуют о наличии у мужчин, больных ХБП, взаимного и негативного влияния цитокинов на развитие кардиоренальных взаимо­отношений.


Литература

  1. Naghavi M., Abajobir A.A., Abbafati C., et al. Global, regional, and national age-sex specific mortality for 264 causes of death, 1980–2016: a systematic analysis for the Global Burden of Disease Study 2016. Lancet. 2017;390:10100:1151–210. Doi:https://doi.org/10.1016/S0140-6736(17)32152-9.
  2. Thomas B., Matsushita K., Abate K.H., et al. Global cardiovascular and renal outcomes of reduced GFR. J. Am. Soc. Nephrol. 2017;28:7:2167–2179. Doi: https://doi.org/10.1681/ASN.2016050562.
  3. Quiroga B., Verdalles Ú., Reque J., et al. Cardiovascular events and mortality in chronic kidney disease (stages I–IV). Nefrología (English Edition). 2013;33:4:539–545. Doi: 10.3265/Nefrologia.pre2013.Dec.12385.
  4. Alani H., Tamimi A., Tamimi N. Cardiovascular co-morbidity in chronic kidney disease: Current knowledge and future research needs. World J. Nephrol. 2014;3:4:156. Doi: 10.5527/wjn.v3.i4.156.
  5. Cozzolino M., Mangano M., Stucchi A., et al. Cardiovascular disease in dialysis patients. Nephrol. Dial. Transplant. 2018;33(3):28–34. Doi:10.1093/ndt/gfy174.
  6. Моисеев В.С., Мухин Н.А., Смирнов А.В. и др. Сердечно-сосудистый риск и хроническая болезнь почек: стратегии кардио-нефропротекции. Рос. кардиологический журнал. 2014;(8):7–37. Doi:https://
  7. doi.org/10.15829/1560-4071-2014-8-7-37.
  8. Hoek F.J., Kemperman F.A., Krediet R.T. A comparison between cystatin C, plasma creatinine and the Cockcroft and Gault formula for the estimation of glomerular fi ltration rate. Nephrol. Dial. Transplant. 2003;18(10):2024–31. Doi:10.1093/ndt/gfg349.
  9. Lang R.M., Lang R.M., Bierig M., et al. Recommendations for chamber quantification. Eur. J. Echocardiography. 2006;7:2:79–108. Doi:https://doi.org/10.1016/j.euje.2005.12.014.
  10. Lang R.M., Lang R.M., Badano L.P., et al. Recommendations for cardiac chamber quantification by echocardiography in adults: an update from the American Society of Echocardiography and the European Association of Cardiovascular Imaging. Eur. Heart J. Cardiovasc. Imaging. 2015;16:3:233–271. Doi:https://doi.org/10.1093/ehjci/jev014.
  11. Devereux R.B., Alonso D.R., Lutas E.M., et al. Echocardiographic assessment of left ventricular hypertrophy: comparison to necropsy findings. Am. J. Cardiol. 1986;57:6:450–8. Doi:https://doi.org/10.1016/0002-9149(86)90771-X
  12. Williams B., Mancia G., Spiering W., et al. 2018 ESC/ESH Guidelines for the management of arterial hypertension. Eur. Heart J. 2018;39:33:3021–104. Doi:https://doi.org/10.1093/eurheartj/ehy339.
  13. Mancia G., Fagard R., Narkiewicz K., et al. 2013 ESH/ESC guidelines for the management of arterial hypertension: the Task Force for the Management of Arterial Hypertension of the European Society of Hypertension (ESH) and of the European Society of Cardiology (ESC). Blood Pressure. 2013;22:4:193–278. Doi:https://doi.org/10.3109/08037051.2013.812549
  14. Мухин Н.А., Фомин В.В., Лебедева М.В. Гиперурикемия как компонент кардиоренального синдрома. Тер. архив. 2011;83(6):5–13.
  15. Кобалава Ж.Д., Виллевальде С.В., Ефремовцева М.А., Моисеев В.С. Кардиоренальные взаимоотношения: современные представления. Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2010;9(4):4–11.
  16. Moulin B. Cardiorenal syndromes: definition and classification. Rev. Prat. 2016;66(6):608–10. PMID:27538311.
  17. Резник Е.В., Никитин И.Г. Кардиоренальный синдром у больных с сердечной недостаточностью как этап кардиоренального континуума (часть I): определение, классификация, патогенез, диагностика, эпидемиология (обзор литературы). Архивъ внутренней медицины. 2019;9(1):5–22. Doi:https://doi.org/10.20514/2226-6704-2019-9-1-5-22
  18. Takahama H., Kitakaze M. Pathophysiology of cardiorenal syndrome in patients with heart failure: potential therapeutic targets. Am. J. Physiol. Heart Circul. Physiol. 2017;313(4):715–21. Doi:https://doi.org/10.1152/ajpheart.00215.2017
  19. Di Lullo L., Bellasi A., Barbera V., et al. Pathophysiology of the cardio-renal syndromes types 1–5: An uptodate. Ind. Heart J. 2017;69:2:255–265. Doi:https://doi.org/10.1016/j.ihj.2017.01.005
  20. Kingma J., Simard D., Rouleau J., et al. The Physiopathology of Cardiorenal Syndrome: A Review of the Potential Contributions of Inflammation. J. Cardiovasc. Devel. Dis. 2017;4(4):21–23. Doi:https://doi.org/10.3390/jcdd4040021.
  21. Yan L., Bowman M.A. Chronic sustained inflammation links to left ventricular hypertrophy and aortic valve sclerosis: a new link between S100/RAGE and FGF23. Inflamm. Cell. Signal. 2014;1(5):e279. Doi:10.14800/ics.279.
  22. Li Z.C., Yu H.Y., Wang X.X., et al. Olmesartan medoxomil reverses left ventricle hypertrophy and reduces inflammatory cytokine IL-6 in the renovascular hypertensive rats. Eur. Rev. Med. Pharmacol. Sci. 2013;17(24):3318–3322.
  23. Yin J.C., Yin J.C., Platt M.J., et al. Cellular interplay via cytokine hierarchy causes pathological cardiac hypertrophy in RAF1-mutant Noonan syndrome. Nat. Communicat. 2017;8:15518:1–1511. Doi:10.1038/ncomms15518.
  24. Zafar U., Khaliq S., Ahmad H.U., Lone K.P. Serum profile of cytokines and their genetic variants in metabolic syndrome and healthy subjects: a comparative study. Biosci. Rep. 2019;39(2)BSR20181202. Doi:10.1042/BSR20181202.
  25. Trifunović J., Miller L., Debeljak Ž., & Horvat V. Pathologic patterns of interleukin 10 expression–a review. Biochem. Med. 2015;25:1:36–48. Doi:https://doi.org/10.11613/BM.2015.004.
  26. Конради А.О. Лечение артериальной гипертензии в особых группах больных. Гипертрофия левого желудочка. Артериальная гипертензия. 2005;11(2):105–110.
  27. Konradi AO. Treatment of hypertension in special groups of patients. Left ventricular hypertrophy. Arterial. Hypertension. 2005;11(2):105–110. (In Russ.)].
  28. Вебер В.Р., Рубанова М.П., Жмайлова С.В. и др. Ремоделирование левого и правого желудочка сердца при артериальной гипертензии и возможности медикаментозной коррекции. РМЖ. 2009;2:5–9.
  29. Кобалава Ж.Д., Котовская Ю.В., Сафарова А.Ф. и др. Эхокардиографи­ческая оценка фиброза миокарда у молодых мужчин с артериальной гипертонией и разными типами ремоделирования левого желудочка. Кардиология. 2011;51(2):34–9.
  30. Душина А.Г., Лопина Е.А., Либис Р.А. Особенности хронической сердечной недостаточности в зависимости от фракции выброса левого желудочка. Рос. кардиол. журнал. 2019;(2):7–11. Doi:https://doi.org/10.15829/1560-4071-2019-2-7-11.
  31. Муркамилов И.Т., Айтбаев К.А., Фомин В.В. Половые особенности сердечно-сосудистых осложнений у больных хроническим гломерулонефритом на преддиализной стадии заболевания. Тер. архив (архив до 2018 г.). 2017;89:6:56–61. Doi:10.17116/terarkh201789656-61.
  32. Муркамилов И.Т., Сабиров И.С., Айтбаев К.А. и др. Почечная дисфункция и показатели артериальной жесткости у лиц пожилого и старческого возраста. Успехи геронтологии. 2018;31:4:549–555.
  33. Dijk J.M., van der Graat G., Bots M.L., et al. Carotid intima–media thickness and the risk of new vascular events in patients with manifest atherosclerotic disease: the SMART study. Eur. Heart J. 2006; 24:1971–1978. Doi:https://doi.org/10.1093/eurheartj/ehl136.
  34. Bots M.L., Hoes A.W., Koudstaal P.J., et al. Common carotid intima–media thickness and risk of stroke and myocardial infarction. The Rotterdam Study. Circulation.1997;96:1432–1437.Doi:https://doi.org/10.1161/01.CIR.96.5.1432
  35. Kablak A., Kablak A., Przewlocki T., et al. Relationship between carotid intima-media thickness, cytokines, atherosclerosis extent and a two-year cardiovascular risk in patients with arteriosclerosis. Kardiol. Polska. (Polish Heart Journal). 2011;69:10:1024–1031.
  36. Momeni A., Taheri A., Mansuri M., et al. Association of carotid intima-media thickness with exercise tolerance test in type 2 diabetic patients. Int. J. Cardiol. Heart. Vasc. 2018;21:74–77. Doi:10.1016/j.ijcha.2018.10.002.


Об авторах / Для корреспонденции

Муркамилов И.Т. – к.м.н., нефролог, и.о. доцента кафедры факультетской терапии КГМА им. И.К. Ахунбаева; Кыргызско-Российский Славянский университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина; Бишкек, Кыргызстан.
E-mail: murkamilov.i@mail.ru
Айтбаев К.А. – д.м.н., профессор, заведующий лабораторией патологической физиологии НИИ молекулярной биологии и медицины при НЦКТ МЗ КР; Бишкек, Кыргызстан.
Фомин В.В. – д.м.н., профессор, член-корреспондент РАН, проректор по клинической работе и дополнительному профессиональному образованию, директор клиники факультетской терапии имени В.Н. Виноградова, заведующий кафедрой факультетской терапии № 1, ФГАОУ ВО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» МЗ РФ; Москва, Россия.

К содержанию номера

Бионика Медиа