Роль экстракорпоральной мембранной оксигенации в современной медицине и перспективы ее применения в органном донорстве


В.А. Степанов, К.А. Коршунов, А.Г. Янковой

ГБУЗ МО «Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М.Ф. Владимирского», отделение трансплантологии и диализа
Неуклонно возрастает число больных, нуждающихся в трансплантации почки. Потребность в донорских органах остается высокой. В настоящей работе проанализированы теоретические аспекты, а также клиническая эффективность применения экстракорпоральной мембранной оксигенации в программе трансплантации почки при кондиционировании асистолических доноров.

Экстракорпоральная мембранная оксигенация (ЭКМО) – современная форма органозаместительных технологий. В основе метода лежит оксигенация венозной крови с одновременным удалением из нее углекислоты вне тела пациента (экстракорпорально), а затем ее возврат в кровоток [1].

Метод ЭКМО стали использовать в 1970 г. в качестве сердечно-легочной поддержки для лечения тяжелой формы дыхательной недостаточности. Первоначально применение метода было основано на заборе крови из артерии пациента с ее последующим возвратом в венозное русло (веноартериальный метод ЭКМО). Лечение при помощи ЭКМО начиналось на поздних стадиях заболевания в связи с неизученностью на тот момент возможных осложнений применения методики. Первые результаты ЭКМО были опубликованы в 1979 г. W. Zapol и соавт. [2]. Коллектив авторов пришел к выводу, что применение методики возможно при сердечно-легочной недостаточности в период дисфункции органов не более 5 дней. В связи с этим метод был рекомендован для лечения новорожденных с острым респираторным дисстресс-синдромом и персистирующей легочной гипертензией, сепсисом [3].

С 1980-х гг. частота применения ЭКМО для лечения дыхательной недостаточности новорожденных увеличилась.

В результате ЭКМО была признана стандартной процедурой для лечения дыхательной недостаточности у детей.

В 1994 г. A.H. Morris и соавт. [4] в своем исследовании обосновали положительный эффект применения ЭКМО для лечения респираторного дисстресс-синдрома у взрослых.

В других работах [5, 6] авторами выявлено снижение уровня летальности, а также отдаленный положительный эффект лечения дыхательной недостаточности с применением ЭКМО.

Постепенно ЭКМО из процедуры «последней надежды» стала стандартным методом лечения с четкими показаниями и противопоказаниями; в результате совершенствования аппаратуры появилась возможность для проведения процедуры в различных клинических ситуациях. Во многих странах мира в медицинской практике наряду с термином ЭКМО используется аббревиатура ECLS (extracorporeal life support – экстракорпоральное жизнеподдержание). Транспортировка реанимационных больных, находящихся в критическом состоянии, с применением ЭКМО стала обычным явлением. Возросла частота совместного использования ЭКМО и других экстракорпоральных методик проведения интенсивной терапии с применением одного контура (гипотермия, гемодиализ, плазмаферез) [7]. В настоящее время существует масса вариантов процедуры ЭКМО, что расширяет спектр показаний к ее выполнению.

Главный эффект от проведения ЭКМО – повышение доставки кислорода к органам и тканям и удаление углекислого газа. В зависимости от конкретной клинической ситуации врач может самостоятельно регулировать скорость потока в контуре для достижения адекватного газообмена, контролируя сатурацию крови [3, 8].

Некоторые медицинские центры рекомендуют поддерживать сатурацию крови у взрослых пациентов на уровне 80%, в то время как в других учреждениях рекомендованный уровень составляет 90%. Различия в значениях показателей обусловлены размером катетеров и стратегией канюляции центральных сосудов. Так, например, для лечения дыхательной недостаточности обычно используют вено-венозный метод канюляции. При этом уровень потребности кислорода пропорционален сердечному выбросу, осуществляемому через экстракорпоральный контур. Веноартериальный метод ЭКМО применяется в случаях, когда при замещении респираторной функции требуется использование циркуляторной поддержки.

Для проведения канюляции необходимым условием служит расположение катетера в крупном сосуде или полости сердца, что повышает риск развития осложнений. Осложнения экстракорпоральной мембранной оксигенации включают гемолиз, кровотечения, тромбоэмболию, осложнения сосудистого доступа, а также инфекционные осложнения [3]. Неисправности оборудования ЭКМО встречаются крайне редко и имеют только историческое значение [9].

В генезе некоторых осложнений играет роль тип привода насоса. При применении роликового насоса в системе возможно образование сгустков, а при использовании насосов центрифужного типа – развитие гемолиза [10]. Стандартная линия для проведения ЭКМО состоит из катетеров для сосудистого доступа, роликового или центрифужного насоса, оксигенатора, системы поддержания температуры. Особенности контроля давления в системе зависят от типа привода. При использовании центрифужного насоса обычно измеряют давление входа и давление возврата. А при применении роликового насоса давление измеряется до и после прохождения оксигенатора.

Обязательным условием предотвращения тромбообразования в системе контура служит использование коагулянтов во время проведения ЭКМО. В качестве антикоагулянтов могут применяться низкомолекулярные гепарины, ингибиторы тромбина, антитромбоцитарные вещества (простациклин).

Общими показаниями к проведению ЭКМО служат наличие у пациента некорригируемой сердечно-легочной недостаточности с применением больших доз вазопрессоров, а также длительное нахождение пациентов на искусственной вентиляции легких (ИВЛ).

В зарубежных медицинских центрах ЭКМО широко применяется для поддержания стабильности гемодинамики при массивных травматических повреждениях. При этом рассматривается возможность использования органов данной категории доноров [11].

В настоящее время происходит повсеместное внедрение метода ЭКМО наряду с аппаратной поддержкой функции желудочков сердца в качестве переходного этапа для пациентов, ожидающих трансплантации сердца [12–14]. Вместе с тем продолжает широко обсуждаться протокол выполнения процедуры (время проведения, необходимые растворы, величины объема и скорости потока в контуре) [15, 16].

Нехватка органов для трансплантации остается серьезной проблемой. С целью увеличения количества получаемых органов все чаще рассматривают доноров с расширенными критериями, часть из которых составляют доноры с небьющимся сердцем (ДНС). Доноры данной категории имеют значимость в основном в программе трансплантации почки [17]. В последние годы ведутся работы по оптимизации использования ДНС в программе экстраренальной донации.

В 1993 г. в Маастрихте была принята классификация ДНС, согласно которой выделяют 4 категории доноров [18].

К I категории относят доноров, умерших вне стационара, точное время остановки сердечной деятельности которых неизвестно («донор с улицы»); они, как правило, являются донорами только тканей, используют их сердечные клапаны и роговицы. Ко II категории относятся доноры, умершие в результате неэффективности реанимационных мероприятий. У данной группы доноров остановка кровообращения происходит при свидетелях и сердечно-легочная реанимация начинается не позже 10 минут после остановки сердца. III категория включает пациентов, на момент смерти получавших жизнеобеспечивающую поддержку и интенсивную терапию в реанимационном отделении, которым невозможно установить смерть мозга. Как правило, смерть доноров III категории вызывают массивные травмы с прогрессивным ухудшением состояния, не совместимые с жизнью. К IV категории относятся доноры с установленным диагнозом «смерть мозга», умершие внезапно в процессе кондиционирования.

В 2000 г. к Маастрихтской классификации была добавлена V категория ДНС. К ней отнесли доноров, умерших внезапно во время лечения в стационаре вне палаты интенсивной терапии [19].

В зависимости от характеристик наступления остановки кровообращения проводят деление на доноров контролируемых и неконтролируемых (см. таблицу) [20].

Доноры, относящиеся к I, II и V категориям, составляют группу неконтролируемых ДНС (смерть доноров наступает внезапно). Категории III и IV относят к контролируемым донорам [21].

До сих пор опыт использования ДНС был ограничен, рассматривались только контролируемые доноры, у которых остановка сердца произошла в «данный момент времени». Использование неконтролируемых доноров вызывает высокий риск не только получения первично нефункционирующего трансплантата, но и проявления поздних осложнений, связанных с повреждением тканей при тепловой ишемии. В связи с этим продолжается поиск методов, которые должны обладать возможностью остановить повреждение тканей, восстановить тканевые изменения на фоне тепловой ишемии, а также оценить качество органа у потенциального донора.

Лучшим способом уменьшить нежелательные эффекты тепловой ишемии служит общее охлаждение тела. Использование гипотермии увеличивает жизнеспособность трансплантата [22].

Объединить гипотермию и оксигенацию донора возможно при применении экстракорпорального кровообращения с использованием мембранной оксигенации. Кроме того, этот метод позволяет пролонгировать время оксигенации тканей при 37°C в условиях нормотермической рециркуляции до момента начала охлаждения тела, что способствует увеличению времени для оценки пригодности органа для трансплантации.

Для уменьшения частоты развития в посттрансплантационном периоде первично нефункционирующего трансплантата, а также отсроченной функции у ДНС используют двухбаллонный катетер с последующей перфузией органов in situ раствором для консервации (UW, HTK или Celsior). Для предотвращения нежелательных эффектов стараются производить изъятие в момент остановки кровообращения. Такой вариант можно рассматривать для изъятия почек у контролируемых ДНС. При этом M.G. Shnoeijs и соавт. [23] сообщили в своем исследовании о 23,3% неудачных попыток применения этого метода (повреждение баллона катетера, выраженный атеросклероз артерии, повреждение артерии на протяжении, неадекватная перфузия органов и т.д.).

Для кондиционирования донора с целью нивелирования или предотвращения повреждения органов применяют нормотермическую перфузию органов оксигенированной кровью. Это позволяет использовать органы как контролируемых, так и неконтролируемых доноров, а также увеличить число органов, получаемых от одного донора, за счет использования экстраренальных трансплантатов [24].

Проведение нормотермической перфузии позволяет сокращать время тепловой ишемии и ведет к увеличению активности эндогенных механизмов эндотелиальной защиты и снижению проявления ишемически-реперфузионного синдрома. Кроме того, по данным S.A. Hosgood и соавт. [25], применение нормотермической перфузии в программе трансплантации почки обладает большей эффективностью по сравнению с гипотермическими методами (изъятие на месте единым блоком, аппаратная перфузия).

Все эффекты сохранения кровообращения в органах после остановки сердечной деятельности при помощи ЭКМО позволяют проводить изъятие органов в тех же условиях и с теми же параметрами, с которыми оно проводится у доноров со смертью мозга, и достигать тех же результатов в посттрансплантационном периоде.

Мировым лидером по применению методики ЭКМО у ДНС считается Испания. По данным ряда исследований [26], применение ЭКМO позволило увеличить пул эффективных доноров почки на 37%.

Методика селективной ЭКМО при органном донорстве заключается в следующем. После остановки сердца и признания реанимационных мероприятий неэффективными донору проводят ИВЛ и автоматизированный непрямой массаж сердца. После каннюляции бедренной артерии и вены начинают проводить ЭКМО до получения разрешения на изъятие органов. В контралатеральную бедренную артерию устанавливается катетер Фогарти с раздутием баллона над чревным стволом. Параметры проведения ЭКМО: объем потока от 2,5 до 3,5 л/мин.

Время проведения процедуры – максимально до 270 минут (4,5 часа). Критериями отбора доноров стали возраст менее 50 лет, время остановки кровообращения не более 15 минут, время до начала подключения ЭКМО (суммарная тепловая ишемия) – не более 150 минут (при продолжении адекватной кардирореспираторной поддержки) [27].

Использование экстраренальных органов от ДНС в сочетании с ЭКМО началось в 1990-х гг. A. Casavilla и соавт. [28] сообщили о 6 проведенных пересадках печени от ДНС.

В 5 случаях результат трансплантации признан неудачным ввиду развития послеоперационных осложнений. Cообщалось также, что выживаемость трансплантатов составила 17%, а реципиентов – 67%. В 2003 г. A. Otero и соавт. [29] сообщили о 20 проведенных трансплантациях печени от ДНС, при этом выживаемость трансплантатов составила 55%, а реципиентов – 80%. В 10 случаях применялась система торакоабдоминальной компрессии/декомпрессии (механизированный непрямой массаж сердца), что позволило увеличить выживаемость трансплантатов и реципиентов до 90%.

По данным литературы [30], в Испании с 2005 по 2009 г. было выявлено 45 ДНС, из них эффективными донорами стали 46%. Причины отказа от донации носили как медицинский, так и юридический характер. Смерть в большинстве случаев (13 человек) вызвал острый инфаркт миокарда. Заполнение контура магистралей при проведении ЭКМО осуществлялось с применением раствора UW, в нескольких случаях – с добавлением изотонического раствора Celsior. Годовая выживаемость при использовании донорской печени составила 80% для трансплантатов и 85% для реципиентов. К концу года 16 трансплантатов из 20 имели стабильную функцию. Предикторы нефункционирующего трансплантата на этапе донорства у ДНС не выявлены.

По данным A. Sanchez-Fructuoso и соавт. [31], при использовании метода ЭКМО в программе трансплантации почки у ДНС в Испании удалось добиться годовой выживаемости трансплантата на уровне 87,4%, а пятилетней – на уровне 82,1%, что сопоставимо с результатами, полученными при трансплантации от доноров со смертью мозга.

Анализ данных зарубежной литературы [32] позволяет сделать вывод о том, что применение метода экстракорпоральной мембранной оксигенации совместно с методом аппаратной перфузии у неконтролируемых ДНС способствует снижению количества осложнений в посттрансплантационном периоде и улучшению годовой выживаемости трансплантата.

По данным C.-L. Chen, применение ЭКМО у субоптимальных доноров с установленным диагнозом смерти мозга позволяет снижать количество осложнений в посттрансплантационном периоде [11]. Однако использование ЭКМО в течение длительного времени (более 4,5 часов) служит фактором риска развития острого повреждения органов [33, 34].

Продолжается поиск оптимального состава «Prime» (состав замещающего раствора, заполняющий контур магистралей перед перфузией) и фармакологической поддержки селективной ЭКМО во время кондиционирования донора. Наиболее часто применяют растворы Кустодиол, UW, реже – раствор Celsior. В эксперименте испытывают добавление Перфторана [35, 36]. Важную роль при фармакологической поддержке отводят препаратам, отвечающим за адекватное осмотическое давление перфузата: коллоидным растворам, альбумину человека, одногруппной плазме крови.

Большое значение имеет контроль за гемодилюцией во время ЭКМО. Снижение гематокрита на 40% от исходных значений вызывает выраженную гипоксию тканей уже в течение первого часа. В экспериментах на свиньях это проявлялось сильными изменениями показателей глюкозы, ацидоза и лактата крови. Отмечен рост печеночных ферментов с последующей стабилизацией показателей при продолжении ЭКМО [37]. Изменение концентрации лактата в крови выше 3,0 ммоль/л практически всегда связано с нарушением снабжения тканей кислородом (циркуляторной гипоксией). Уровень кислорода в артериальной крови важно поддерживать в пределах, близких к норме, поскольку это позволяет избегать развития нормобарической гипероксии, выражающейся в вазоконстрикции и активации перекисного окисления липидов [38]. Оптимальный уровень оксигенации перфузата достигается при значении гемоглобина не ниже 40 г/л, гематокрите – не менее 0,35 и потоке кислорода через оксигенатор 250–500 мл/мин [36].

В настоящее время при кондиционировании донора принято применять ЭКМО в условиях нормотермии (при температуре 37°С), хотя известно, что снижение температуры на 1°С уменьшает потребность в кислороде на 5–20%. При лабораторной оценке тканевой гипоксии в условиях относительной гипотермии в случае использования газоанализаторов необходимо вносить поправки в референтные значения на каждый градус температуры. Минимальная температура в контуре не должна опускаться ниже 28ºС. В этих условиях основная бикарбонатная буферная система не работает, ведущую роль берет на себя белковая система, обладающая меньшей буферной емкостью [38].

При анализе доступной литературы в России опыт применения ЭКМО в отношении ДНС незначительный – метод используется с 2009–2010 гг. В Московском координационном центре органного донорства процедуру выполнили 11 эффективным донорам. Все ДНС были контролируемыми, в 1 случае проведена мультиорганная эксплантация. Первичная функция почек наблюдалась в 63% случаев. Трансплантаты печени и панкратодуоденального комплекса функционировали удовлетворительно [39]. В Городском центре органного и тканевого донорства Санкт-Петербург было выполнено 11 процедур ЭКМО неконтролируемым ДНС с удалением лейкоцитов из перфузионного контура. Объектом эксплантации служили только почки. Особенность данной процедуры заключалась в том, что констатация биологической смерти донора происходила до момента прибытия донорской службы, в результате чего требовалось проводить мероприятия, направленные на снижение ишемического повреждения органов [40]. При этом частота отсроченной функции трансплантированных почек оценивалась на уровне 72%.

Заключение

ЭКМО в органном донорстве позволяет решать важную задачу, переводя донора из неконтролируемой в контролируемую группу. Этот факт на данном этапе развития органного донорства позволяет рекомендовать метод ЭКМО в качестве основного способа увеличения эффективного пула доноров, поскольку применение этого метода должно привести к увеличению количества трансплантаций органов, снижению времени нахождения пациентов в листе ожидания, а также снижению частоты развития осложнений в посттрансплантационном периоде, увеличению годовой и пятилетней выживаемости трансплантата. Несмотря на изначально более высокую по сравнению с остальными методами стоимость оборудования для проведения ЭКМО, разработка единого протокола применения процедуры, а также увеличение частоты ее применения в будущем за счет значительного снижения расходов на лечение пациента в посттрансплантационном периоде позволят достичь выраженного положительного экономического эффекта от применения ЭКМО в программе трансплантации.


Литература


  1. Chauhan S., Subin S. Extracorporeal membrane oxygenation an anesthesiologists perspective: physiology and principles. Ann. Card. Anaesth. 2011;14:218–29.
  2. Zapol W.M., Snider M.T., Hill J.D., Fallat R.J., Bartlett R.H., Edmunds L.H., Morris A.H., Peirce E.C. 2nd, Thomas A.N., Proctor H.J., Drinker P.A., Pratt P.C., Bagniewski A., Miller R.G. Jr. Extracorporeal membrane oxygenation in severe acute respiratory failure. A randomized prospective study. JAMA. 1979;242:2193–6.
  3. MacLaren G., Butt W., Best D., Donath S. Central extracorporeal membrane oxygenation for refractory pediatric septic shock. Pediatr. Crit. Care Med. 2011;12:133–6.
  4. Morris A.H., Wallace С., Menlove R.L., Clemmer T.P., Orme J.F. Jr., Weaver L.K., Dean N.C., Thomas F., East T.D., Pace N.L., Suchyta M.R., Beck E., Bombino M., Sittig D.F., Böhm S., Hoffmann B., Becks H., Butler S., Pearl J., Rasmusson B. Randomized clinical trial of pressure-controlled inverse ratio ventilation and extracorporeal CO2 removal for adult respiratory distress syndrome. Am. J. Respir. Crit. Care Med. 1994;149:295–305.
  5. McNally H., Bennet C.C., Elbourne D., Field D.J.; UK Collaborative ECMO Trial Group. United Kingdom collaborative randomized trial of neonatal extracorporeal membrane oxygenation: follow up to age 7 years. Pediatrics. 2006;117:845–54.
  6. UK collaborative randomized trial of neonatal extracorporeal membrane oxygenation. UK collaborative ECMO trail group. Lancet. 1996;348:75–82.
  7. Hirshberg E., Miller R.R., Morris A.H. Extracorporeal membrane oxygenation in adults with acute respiratory distress syndrome. Curr. Opin. Crit. Care. 2013.;19:38–43.
  8. Brierley J., Carcillo J.A., Choong K., Cornell T., Decaen A., Deymann A., Doctor A., Davis A., Duff J., Dugas M.A., Duncan A., Evans B., Feldman J., Felmet K., Fisher G., Frankel L., Jeffries H., Greenwald B., Gutierrez J., Hall M., Han Y.Y., Hanson J., Hazelzet J., Hernan L., Kiff J., Kissoon N., Kon A., Irazuzta J., Lin J., Lorts A., Mariscalco M., Mehta R., Nadel S., Nguyen T., Nicholson C., Peters M., Okhuysen-Cawley R., Poulton T., Relves M., Rodriguez A., Rozenfeld R., Schnitzler E., Shanley T., Kache S., Skippen P., Torres A., von Dessauer B., Weingarten J., Yeh T., Zaritsky A., Stojadinovic B., Zimmerman J., Zuckerberg A. Clinical practice parameters for hemodynamic support of pediatric and neonatal septic shock: 2007 update from the American College of Critical Care Medicine. Crit. Care Med. 2009;37:666–88.
  9. Bisdas T., Beutel G., Warnecke G., Hoeper M.M., Kuehn C., Haverich A., Teebken O.E. Vascular complications in patients undergoing femoral cannulation for extracorporeal membrane oxygenation support. Ann. Thorac. Surg. 2011;92:626–31.
  10. Barret C.S., Jaggers J.J., Cook E.F., Graham D.A., Rajagopal S.K., Almond C.S., Seeger J.D., Rycus P.T., Thiagarajan R.R. Outcomes of neonates undergoing extracorporeal membrane oxygenation support using centrifugal versus roller blood pumps. Ann. Thorac. Surg. 2012;94:1635–41.
  11. Chen C.-L., Wu S.-T., Kao C.-C., Cha T.L., Lee C.Y., Tang S.H. Short-term result of renal transplantation using extracorporeal membrane oxygenation-supported brain-dead donors. Transplant. Proc. 2014;46(4):1061–3.
  12. Попцов В.Н., Спирина Е.А., Саитгареев Р.Ш. Шумаков Д.В., Захаревич В.М., Слободянник В.В., Минина М.Г., Пчельников В.В., Еремеева О.А., Лавренов П.Г. Периферическая веноартериальная мембранная оксигенация как метод механической поддержки кровообращения перед трансплантацией сердца. Вестн. трансплантологии и искусств. органов. 2013;15(2):23–36.
  13. Rastan A.J., Dege A., Mohr M., Doll N., Falk V., Walther T., Mohr F.W. Early and late outcomes of 517 consecutive adult patients treated with extracorporeal membrane oxygenation for refractory postcardiotomy cardiogenic shock. J. Thorac. Cardiovasc. Surg. 2010;139:302–11.
  14. Sayer G.T., Baker J.N., Parks K.A. Heart rescue: the role of mechanical circulatory support in management of severe refractory cardiogenic shock. Curr. Opin. Crit. Care. 2012;18:409–16.
  15. Combes A., Bacchetta M., Brodie D., Müller T., Pellegrino V. Extracorporeal membrane oxygenation for respiratory failure in adults. Curr. Opin. Crit. Care. 2012;18:99–104.
  16. Gattinoni L., Calreso E., Langer T. Clinical review: extracorporeal membrane oxygenation. Crit. Care. 2011;15:243.
  17. García-Valdecasas Salgado J.C. Non beating heart donors as a possible source for liver transplantation. Acta Chir. Belg. 2000;100(6):268–71.
  18. Koostra G., Daemen J.H.S., Domen А.Р.А. Categories of non-heart beating donors. Transplant. Proceed. 1995;27:2893–4.
  19. Sánchez-Fructuoso A., Prats D., Torrente J., Pérez-Contín M.J., Fernández C., Alvarez J., Barrientos A. Renal transplantation from non-heart beating donors: a promising alternative to enlarge the donor pool. J. Am. Soc. Nephrol. 2000;11(2):350–8.
  20. Thomas I., Caborn S., Manara A. Experiences in the development of non-heart beating organ donation scheme in a regional neurosciences intensive care unit. Br. J. Anaesth. 2008;100(6):820–6.
  21. Филипцев П.Я., Ватазин А.В., Нестеренко И.В., Янковой А.Г., Валов А.Л., Минина М.Г., Макеев Д.А. Использование трупных доноров в клинической трансплантации почки. Хирургия. Журнал им. Н.И. Пирогова. 2007;11: 63–8.
  22. Lapchinsky A.G. Recent results of experimental transplantation of preserved limbs and kidneys and possible use of this technique in clinical practice. Ann. NY Aced Sci. 1960;87:539–69.
  23. Shnoeijs M.G., Dekkers A.J., Buurman W.A., van den Akker L., Welten R.J., Schurink G.W., van Heurn L.W. In situ preservation of kidneys from donors after cardiac death: results and complications. Ann. Surg. 2007;246:844–52.
  24. Gomez M., Alvarez J., Arias J., Barrio R., Mugüerza J., Balibrea J.L., Martín F. Cardiopulmonary bypass and profound hypothermia as a means for obtaining kidney grafts from irreversible cardiac arrest donors: Cooling technique. Transplant. Proc. 1993;25:1501–3.
  25. Hosgood S.A., Nicholson M.L. Normothermic kidney preservation. Curr. Opin. Organ. Transplant. 2011;16:169–73.
  26. Magliocca J.F., Magee J.C., Rowe S.A., Gravel M.T., Chenault R.H. 2nd, Merion R.M., Punch J.D., Bartlett R.H., Hemmila M.R. Extracorporeal support for organ donation after cardiac death effectively expands the donor pool. J. Trauma. 2005;58:1095–101.
  27. Marhan S., Meneo-Dias J., Elola-Olaso A., Pérez-Saborido B., Yiliam F.S., Calvo A.G., Usera M.A., González M.C., González J.C., González E.M. Liver transplantation using uncontrolled non-heart-beating donors under normothermic extracorporeal membrane oxygenation. Liver Transpl. 2009;15:1110–8.
  28. Casavilla A., Ramires C., Shapiro R., Nghiem D., Miracle K., Bronsther O., Randhawa P., Broznick B., Fung J.J., Starzl T. Experience with liver and kidney allografts from non heart-beating donors. Transplantation. 1995;59:197–203.
  29. Otero A., Gomes-Gutierrez M., Suarez F., Arnal F., Fernández-García A., Aguirrezabalaga J., García-Buitrón J., Alvarez J., Máñez R. Liver transplantation from Maastricht category 2 non heart-beating donors. Transplantation. 2003;76:1068–73.
  30. Jimenes-Galanes S., Meneu-Diaz M.J., Elola-Olaso A.M., Pérez-Saborido B., Yiliam F.S., Calvo A.G., Usera M.A., González M.C., González J.C., González E.M. Liver transplantation using uncontrolled non heart-beating donors under normothermic extracorporeal membrane oxygenation. Liver Transpl. 2009;15(9):1110–8.
  31. Sanchez-Fructuoso A., Marques M., Prats D., Conesa J., Calvo N., Pérez-Contín M.J., Blazquez J., Fernández C., Corral E., Del Río F., Núñez J.R., Barrientos A. Victims of cardiac arrest occurring outside the hospital: a sourse of transplantable kidneys. Ann. Intern. Med. 2006;145:157–64.
  32. Степанов В.А., Коршунов К.А., Янковой А.Г. Новые возможности консервации органов при трансплантации почки. Клиническая нефрология. 2014;4:34–6.
  33. Smith A.H., Hardison D.C., Worden C.R., Fleming G.M., Taylor M.B. Acute renal failure during extracorporeal support in the pediatric cardiac patient. ASAIO J. 2009;55:412–6.
  34. Zwiers A.J., de Wildt S.N., Hop W.C., Dorresteijn E.M., Gischler S.J., Tibboel D., Cransberg K. Acute kidney injury is a frequent complication in critically ill neonates on extracorporeal membrane oxygenation: a 14-year cohort study. Crit. Care. 2013;17:R151.
  35. Манякин Н.А., Френд П., Редди Ш. Нормотермическая перфузия изолированной свиной печени эмульсией перфторан (пилотный эксперимент). Medline.ru. 2004;5(75):225–6.
  36. Скворцов А.Е. Применение экстракорпоральной нормотермической аппаратной перфузии у асистолических доноров почек. Дис. канд. мед. наук. М., 2010. 28 c.
  37. Gravante G., Ong S.L., Metcalfe M.S., Sorge R., Bikhchandani J., Lloyd D.M., Dennison A.R. Effects of hypoxia due to isovolemic hemodilution on an ex vivo normothermic perfused liver model. J. Surg. Res. 2010;160(1):73–80.
  38. Локшиш Л.С., Лурье Г.О., Дементьева И.И. Искусственное и вспомогательное кровообращение в сердечно-сосудистой хирургии. Практическое пособие. М.: Пресса, 1995. 218 с.
  39. Минина М.Г., Хубутия М.Ш., Губарев К.К., Гуляев В.А., Пинчук А.В., Каабак М.М., Дабасамбуева Б.В. Практическое использование экстракорпоральной мембранной оксигенации в донорстве органов для трансплантации. Вестн. трансплантологии и искусств. органов. 2012;15(1):27–36.
  40. Багненко С.Ф., Скворцов А.Е., Попцов В.Н., Логинов И.В., Ананьев А.Н., Резник О.Н., Мойсюк Я.Г. Нормотермическая экстракорпоральная перфузия in situ как способ восстановления жизнеспособности почек у доноров с внезапной необратимой остановкой кровообращения. Вестн. трансплантологии и искусств. органов. 2010;1:61–7.


Об авторах / Для корреспонденции


Информация об авторах:
Степанов В.А. – старший научный сотрудник хирургического отделения органного донорства ГБУЗ МО «МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского», к.м.н.
Коршунов К.А. – младший научный сотрудник хирургического отделения органного донорства ГБУЗ МО «МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского»
Янковой А.Г. – ведущий научный сотрудник отделения трансплантологии
и диализа ГБУЗ МО «МОНИКИ им. М.Ф. Владимирского», д.м.н.
E-mail: 48yankovoy@mail.ru


Похожие статьи


Бионика Медиа